О Дмитрии Александровиче Пригове, выдающемся представителе советской неофициальной культуры, говорят как об универсальном художнике, экспериментаторе, эпатирующем новаторе — а он просто жил и делал то, что считал нужным. Просто писал. Просто рисовал. "Добрый, нервный, нежный, ранимый Дмитрий Александрович, — пишет его друг Евгений Попов, — это наш Пригов, это наш Пригов, это наш Пригов, это наш Пригов, это наш Пригов. И так — до бесконечности".
